fi_la

Когда-то, когда не было интернета, компьютеры занимали по две комнаты и "питались" перфокартами, видеомагнитофон стоил, как "Волга", когда телевизор показывал три канала, а на четвертом сидел майор и грозил "я вам пощелкаю", советское телевидение обзавелось чудной привычкой под Новый Год показывать буржуазный фильм о буржуазных же нравах.
Возможно, связано это было с "розоватым" обликом Бернарда Шоу, который любил проклинать загнивающий капитализм, возможно даже советские цензоры не смогли устоять перед обаянием актеров.
Так или иначе "Моя прекрасная леди" попала на советские экраны, и пленила меня. Я был в совершеннейшем упоении от восхитительной Одри Хепберн, меня завораживали песни, и я даже понял основную сюжетную линию.
Несколько позже "Пигмалион" стал одним из моих любимейших литературных произведений, и в глубине души (как наверное, каждый мужчина) я хотел, как профессор Хиггинс, вылепить свою Галатею, с тем, чтобы гордиться произведением собственных рук.
Наверное, честолюбие творца-мужчины, создающего женщину своей мечты, лучше описать и возвеличить было невозможно.
Триумф Хиггинса, и его смятение, когда свежеиспеченная принцесса вдруг не только "ожила", но и прихватила его сердце - что может быть ярче, тоньше, точнее.
А когда все это приправлено классическим английским юмором. Браво, господин Шоу. Кстати, "правило Хиггинса" относительно того, что человека можно охарактеризовать, послушав две-три фразы, я успешно использовал на собеседованиях. И, надо сказать, редко ошибался.
Творение Шоу получило вторую жизнь на Бродвее, снабженное великолепной музыкой. Представление вошло в число наиболее успешных и долгоиграющих мюзиклов (жаль, что сейчас, по крайней мере в Лондоне, "Моя прекрасная леди" выведена из репертуара).
И как приятно, что третья, кинематографическая жизнь была даровано пьесев 1964 году целым созвездием актеров.
Роль Элизы сыграла Одри Хепберн - моя любимая актриса, так сказать "всех времен и народов". Пережившая войну и голод, Одри с одинаковой элегантностью играла и особ голубых кровей и русских дворянок и нью-йоркскую богему, завсегдатаев модных ювелирок.
Кто, кроме нее мог бы так органично сыграть превращение цветочницы с ковент-гарденского рынка с отменным кокни в леди, покорившую высший свет.
Она было воплощением благородного шарма, она была настоящей принцессой духа. При этом Одри обладала удивительной внешностью, которая, наверное, не может оставить равнодушных ни одного мужчину.
Близится Новый Год, и я невольно вспоминаю этот чудесный фильм. Благо сейчас посмотреть его можно и не дожидаясь милостей от телевизора.