Итальянское средневековье

Италия и Германия – две европейские державы, которые практически до середины девятнадцатого века не только не разрослись до размеров империй, но и сохранялись в средневековом очаровании феодальной раздробленности.
Казалось бы, феодальная разобщенность стояла на пути экономического развития территорий, свободной торговли и прогресса, однако, эта же самая разобщенность дала европейской культуре последний толчок и импульс, инерцию которого мы ощущали вплоть до недавнего времени.
Вряд ли итальянское возрождение (равно как и невероятное развитие божественной немецкой музыки) стало бы возможным вне противостояния (мирного или военного) блистательных семей и территорий.
Гении уровня Леонардо, да и таланты поменьше, вольны были выбирать куда податься. И если мастеров обижали Орсини, художников с радостью были готовы принять Сфорца, а из под крыла недовольных Гонзаго всегда можно было перебраться к Питти.
Ну и папский двор не обходил мастеров заказами.
Подумайте, чтобы было, если бы какой-нибудь Гарибальди или Виктор-Эммануил объединили бы Италию веке в четырнадцатом. Боюсь, что не увидели бы мы ни кватроченто, ни прелестей высокого возрождения. А все пассионарные умы и таланты были бы заняты завоеванием колоний.
Побочным эффектом разобщенного могущества семей в той же Италии, стало сохраняющееся до сих пор великолепие средневековых городов. Посещая Мантую, Модену, Сан-Марино, Парму, я везде видел классическую планировку – Дуомо (главный собор), дворец (дожей, республики, кого-нибудь еще), площадь для народных собраний, центральная пешеходная улица.
Все это в оригинальной застройке четырех- пятисотлетней давности. И все это со своим незабываемым лицом. Вот, например, великолепный дворец дожей в Мантуе.
 

 

 
Мантуя, вотчина Гонзаго, обзавелась в свое время укрепленным замком и дворцом, который легко может составить конкуренцию своим более раскрученным собратьям.
А в Парме был выстроен уникальный баптистерий.
 




 
Не берусь утверждать наверняка, но очень похоже, что именно он послужил прообразом знаменитой восьмиугольной библиотеки-лабиринта из романа Эко. Если добавить, что баптистерий был выполнен из мрамора (как вы можете видеть сами), можно представить, какое впечатление он производил на гостей города.
В описаниях итальянских путешествий, я еще не раз вернусь к теме средневековья и благотворного влияния раздробленности на культурное развитие Европы.