Человеческая культура - продукт мышления (часть 23, окончание)

[fi_la]

Мы домучали Шпенглера, убедились в том, что культуры неповторимы и самобытны, проанализировали стоительные материалы культур - картины и элементы. Теперь подведем итоги, с тем, чтобы в следующей главе перейти к разъятию культур, как трупов. Сальерианство всегда было мне по душе.


Итак, попытаюсь все же подвести наконец итоги этой многострадальной главы.

В ней мы установили, что каждая культура является, по сути, ничем иным, как коллективным миром картин общности значительного числа людей. Этот коллективный мир картин формируется за счет возникновения «общих» для того или иного круга лиц ассоциаций, благодаря которым и строятся «общие» картины.

В связи с тем, что культура является непосредственным творением человеческого разума, ее организация повторяет организацию мышления отдельного человека, основанную на принципе картин и элементов.

Существование каждой из культур связано, в первую очередь, с развитием возникающих в ее рамках суперкартин, к которым относятся: религия, философия, математика, искусство, музыка, наука и так далее. Каждая из этих суперкартин проходит определенный «жизненный цикл», состоящий из четырех примерно выделяемых этапов. Последний этап, связанный с завершением строительства суперкартины, условно можно назвать ее гибелью, правда гибелью более чем величественной. Картина исчерпывает свой потенциал развития, и сохраняется в рамках культуры уже в стабильном состоянии, продолжая однако, еще какое-то время воздействовать на развитие остального мира картин культуры.

 

Одновременный закат всех суперкартин культуры, очевидно, привел бы и к ее гибели, однако такая синхронность вряд ли достижима, поскольку, как мы установили, с помощью Шпенглера, каждая из суперкартин появляется на определенной стадии развития культуры, и появление ее, во многом зависит от уровня развития мышления людей, эту культуру создающих.

В целом, можно сказать, что идеальное развитие культуры, очевидно, представляет собой непрерывную цепочку преемственных суперкартин, которые последовательно развиваются одна за другой. Однако до сих пор такое идеальное состояние еще не было достигнуто на земле, и развитие большинства культур прекращалось на той или иной стадии. Последнее обстоятельство, в частности, дало возможность Шпенглеру, говорить о возможном закате Европы, или западной культуры, который должен был наступить подобно тому, как наступили «закаты» культур предшествующих эпох.

На самом же деле, сегодня мы можем наблюдать бурное развитие в рамках западной культуры суперкартины науки, аналогов которой еще не было в истории человеческой культуры. И именно ее бурный рост дает нам надежду на то, что развитие культур будет продолжаться и в дальнейшем, а закат суперкартины науки будет сопровождаться появлением на свет некоей новой, еще неизвестной нам суперкартины, для создания которой человечество должно подняться на качественно новый мыслительный уровень.

Также мы установили, что неповторимость каждой из культур, как и неповторимость отдельного человека, определяется взаимным влиянием суперкартин и особенностями их развития. Законы развития едины для всех картин, независимо от их принадлежности к той или иной культуре, однако их внутренне содержание, их направленность, их идеология формируется в соответствии с прихотями творцов и внутренней логикой развития каждой отдельной картины.

Естественно, что в данном случае речь идет именно о причинах, благодаря которым культуры становятся самобытными, и благодаря которым каждая из культур является уникальным достоянием человечества, прекрасным и неповторимым.

Внешние же проявления разности культур, а также то, каким образом ощущает это различие наблюдатель, мы обсудим в следующей главе, которая как раз и будет посвящена исследованию феномена, позволяющего отличать «своих» от «чужих», и разделяющего людей, принадлежащих к различным культурам.

Заодно мы попробуем взглянуть на то, как справляется с этим вопросом наука, призванная изучать культуру, а также выяснить можно ли вообще эту самую культуру изучать. Мы попробуем определить не является ли изучение культуры столь же пустой забавой, как бросание камней в воду, и удается ли уважаемым культурологам наблюдать за кругами, этими камнями образуемыми.